Звёзды – они такие. Сначала смотришь на небо и там всего-то две звезды, но стоит подождать, присмотреться внимательней, так их сразу становиться гораздо больше, небо обрастает новыми подробностями-звёздами; те, в свою очередь, образуют какие-то незамысловатые и издревле известные узоры; итак, две звезды превращаются в целую стаю звёзд. Особенно это видно в каких-нибудь нормальных городах (нет, не в Москве); ещё лучше – не в городах.
Я лежал в больнице. Нет, на самом деле, я никогда не лежал в больнице. Но, положим, моему герою очень надо было оказаться в больнице – он, знаете ли, попал под машину. Итак, я лежал в больнице. Не обязательно лежать в больнице, чтобы иметь о ней представление – эта вечная вонь гниющих бабушек, стены цвета стекающей вниз блевоты, бахилы, хамоватые сёстры.
Я уже описывал своего героя. Рыхловатый, светловолосый… Почему я решил взять повествование в свои руки? Ну, как вам сказать, а почему бы и нет? По-моему, персонаж немного туповат. Я ему говорю – ну-ка расскажи мне о женщинах, расскажи-ка мне о своих потайных желаниях, расскажи, наконец, о том, что тебе действительно интересно! А он – мемеме, бебебе, мумуму… в общем-то, это ужасно и ни в какие ворота. Так что говорить буду я. Я. Я Я Я, Автор, знаете ли. Да, Автор – с большой буквы. с Большой.
Раз уж на то пошло, то я могу раскрыть вам имя моего героя. Зовут его Женя Крестин. Знаю, это идиотство. Никакой фантазии. Никакого творческого полёта. Но, что вам сказать, тут уж все претензии к его родителям. Все мы в какой-то мере жертвы их ограниченного интеллекта; их скудной души; бедного слога.
Сам я, надо сказать, ношу вполне благородное, красивое, древнее имя. Речь, однако, пойдёт не обо мне. Речь пойдёт о моём герое – о Евгении. Тот лежал в больнице. Рядом с окном. Звёзды, знаете ли, удивительные существа. Если долго сходить с ума, можно заговорить с одной из них. Думаю, это даже и не называется безумием, это называется поэзией. Разницы, конечно, никакой. Но одно, безусловно, приятнее другого.
О чём же он думал? Честно – не знаю. Могу только предполагать. Вероятно, о китайских ресторанах. Ну конечно, о чём же ещё можно думать в больницах! Только о них. Я даже представляю, о чём конкретно. Женя, знаете ли… Евгений, знаете ли, хотел на зло официантам выучить китайский, прийти в этакий китайский ресторан и сказать:
-楷行草?
-Чего?..
-Я говорю, 楷行草?..
-Что-что?..
-楷行草, 草?
-Ээ…
-Это же китайский ресторан?
-Ну да, конечно!
-Ладно… дайте мне, пожалуйста, фрукты в карамели!
-Так бы сразу и сказали… *идиот…*
Да. Именно «идиот». Конечно, Женя этого бы не услышал. В любом случае, что можно ждать от бурятов и тувинцев, работающих в китайских ресторанах? Честно говоря, конечно, я толком-то и сам не знаю, что им Женя сказал. Да и он не знает. Китайский он ведь так и не выучил. Так что это просто какие-то непонятные иероглифы, скопированные из Яндекса. Между прочим, их было не так просто найти. Не верите – сами поищите.
О чём ещё мог думать этот ужасный человек?
О чём же?
Может, об этом автомобиле?
Может, о своей никчёмной жизни?
Конечно же, нет! Что угодно, но только не никчёмность жизни! Скорее ему было легче представить, что автомобиль ему только привиделся, а больница – продолжение этого бэд-трипа. ЛСД, знаете ли… После него не всегда понятно, когда ты живёшь, а когда путешествуешь… Да, не буду скрывать, Женя жрал ЛСД. И не один раз. Я лично его осуждаю. Все мы прекрасно знаем, что наркотики до добра не доводят. Вообще не доводят. А до добра… И они… Ку.. кря… шмык.
В любом случае, он не знал, жив ли он или нет. Он даже не знал, жил ли он когда-нибудь. С одной стороны, именно сейчас, со сломанными рёбрами, перебитым дыханием, запахом подыхающих от скуки бабушек, он ощущал всю полноту своей никчёмной жизни, всю её пестроцветность и крякошмычность; с другой – он уже не был уверен в реальности происходящего.
Не умер ли он на дороге?
Не умер ли он перед сном?
Не умер ли он в детстве, когда мама вырывала ему зуб?
Вроде бы, жизнь вокруг была такая же. Он также думал о женщинах (суки, однозначно1); о алкоголе (с возрастом он становится прямо-таки необходимым); о всяком разном искусстве.
1здесь и далее всё, что касается женщин, мысли героя, но не автора; автору, знаете ли ,ещё как бы… ну… автор, короче говоря, не разделяет позицию героя и женщин, кстати, очень уважает. особенно одну из них... именно тебя, крошка. дааа… я тебя люблю. ты знаешь, что я тебе. и ещё эта сноска будет в середине текста, т.к. автору неохота пихать её вниз.
Не буду врать, Женя меня противен. Откровенно меня тошнит от него. Почему же? Да потому что он напоминает меня самого! Конечно же, я во много раз лучше и умней его, но… Но что-то, конечно, что-то есть такое, от чего не уйти… Тем не менее, он отвратителен. И он это знал.
Мама дала ему нетбук. Чтобы он мог из больницы что-нибудь ей писать. Ну и как он его использовал? Подарок мамы? Как использовал?
А вот как: искал бдсм-порно и тихо дрочил, так, чтобы не разбудить ни одного жалкого вонючего старика!
И это мой герой, представляете? Лежит себе и незаметно дрочит в убогой, затюканной кровати. Разве можно о таком писать? Разве тут есть вообще о чём рассказывать?
Ну конечно, есть! Иначе бы я не писал. Конечно, я его люблю: Женя, может, не идеален (откровенно говоря, он мудак); зато у него есть чувство собственного достоинства! (или нет. но у него правда симпатичная мордашка. когда-нибудь я его нарисую. или не нарисую. поверьте на слово, он симпатичный)
В любом случае, онанизм-онанизмом, контакт-контактом, за окном уже рассвело. Конечно, Женя ненавидел день. Нет, утро. Ранее утро. Ну кто его любил? Только больные идиоты, в спортивных трусах или смокингах с кейсом! Всё нормальные люди его люто ненавидели, и в этом Евгений ни капли не отличался от серой, безликой массы. Откровенно говоря, я даже не знаю, отличался ли он от неё вообще. Конечно, он был тем человеком, что не включал телевизор принципиально и даже тем, что мультики называл «мультфильмами»; тем не менее, он так же, как и все, пил кофе по утрам, ненавидел и не знал власть, комплексовал из-за веса…
И, в любом случае, он, как и все, додрачивал себе и последняя его мысль была отнюдь не «Боже, какие сиськи!»/ «Как же она держит в своих ручках член!», а такая: «Как же я, Господь всемогущий, жалок». Я, конечно, точно не знаю, но могу предполагать.
Да не то, чтобы он был верующим, но вы сами знаете, как это происходит. Если вас спросят, то вы этакий философ – ну Господь де то да сё, вроде и там, а вроде и тут, так и эдак, всё сразу, разные имена, образы, символы… Ну а как до дела доходит – подрочить там или спросить совета, так Бог сразу тут и рядом, вам даже имени его знать не надо; наедине ли вы с собой или с преступником каким; в замешательстве ли или в серьёзной беде; Господь, конечно, всегда рядом и Он, разумеется, понимает, что вы просто дурачились, отвечая на вопросы о Нём; Он всё понимает, Он же Господь; Ему, конечно, не в первой. Ну а если и не понимает – то что это вообще за Бог такой? Нужен ли Он нам? Эй, серьёзно? Нужен ли нам бог, который не сочувствует, не переживает, не вникает и прощает? Жене вот не нужен. А я лично пока не знаю. Но речь не обо мне. Речь о Жене. О Евгении. О Евгении Крестином.
Нет, честно, была б моя воля, я б его убил! Честное слово, убил бы ещё в предыдущем рассказе/повести (сам не знаю, как это назвать!). Но сволочи, знаете ли, живучий народ. С ними не всё так просто. Они, суки, всегда на коне, даже если конь уже давно мёртв, а война кончилась. Для них война никогда не кончается. Война вообще такое слово… бесконечное слово. Как река. Но даже реки кончаются. А войны… а чёрт знает, что с ними, с войнами. Я вот не одну не застал. И Женя не застал. Лично я ничего про них не знаю. Но Женя думал, что знал. И он думал, что война никогда не кончается. Что война не убийство. И не техника. А что такое конкретно война, он никогда не думал. Ну и слава богу. Знаете, мне тут и так громких слов уже хватило. Про войну было бы совсем лишним.
Про онанизм и женщин тоже хватит. Честно – предыдущее предложение было последним на эту тему. Давайте лучше поговорим про смерть. Странно, но вроде бы абсолютно здоровый, симпатичный молодой человек (ну ладно, симпатичный молодой человек со сломанными костями и всяческими ушибами) даже не мог однозначно сказать – жив ли он? Некоторые события кардинально меняют картину вокруг и ты можешь задуматься – та ли эта жизнь, в которой ты проснулся вчера; жизнь ли это; если это жизнь, живёшь ты в ней или нет? Создаётся впечатление, что правила изменились; то, что было раньше, уже не в счёт; следовательно, ничего и не было до этого. Женя не мог точно сказать, кем он был и где он был; чисто внешне мир почти не изменился, но сама его суть… Может, он немного умер? И всё, что вокруг него – немного загробный мир? А, может, он умирал и до этого? Ни в чём нельзя быть уверенным в пять часов утра наедине с самим собой! Мерзкие старикашки только усугубляли Женины проблемы: теперь он начал сомневаться –а живы ли они сами? Вот его, допустим, сбила машина и он умер. А они, наверняка, умерли от старости. Старикашка справа даже как-то довольно прихрюкнул во сне на этой мысли. А что это, как не наказание за безделье – хамы-врачи, ужасная, вечная вонь и куча свободного времени, которое просто не на что тратить, т.к. ты прикован к постели?
И время идёт как-то не так. Как-то раньше время шло совсем по-другому. Его было очень много, но всё равно не хватало и даже хотелось его как-нибудь приостановить… А теперь? Такое ощущение, что оно всё-таки остановилось. Даже не знаю, что может быть более неприятным, чем сбывшееся желание? Кому как не Жене знать это.
Однако Евгений не идиот. Ну, идиот, но не настолько. Он продолжал упрямо держаться за тоненькую ниточку рассудка, а та вела к простым и удобным мыслям: «Я в больнице…»; «Меня отсюда скоро заберут…»; «Я же поправлюсь когда-нибудь, верно?»; «Конечно, поправлюсь!»; «И больше никогда не увижу этих старикашек»; «И мерзких сестёр тоже»; «И врачей»; «Ведь я поправлюсь»; «Конечно, поправлюсь!».
Но тут к нему закралось сомнение. Нет, скорее недоумение. В общем, посудите сами: за окном снова размножались звёзды. «Ведь ещё совсем недавно светало…» - ошарашился Евгений. И тут одна звезда, самая главная и большая, мать всех звёзд, если не сказать матка; короче, звездецкая такая Звезда; из тех, что видишь самыми первыми; та самая звезда, от которой потом появляются остальные; в общем, эта звезда немного поморгала и говорит:
-Привет, недоумок!
«Опа!» - подумал Женя. «Первая прямая речь в этом произведении!» - подумал Женя. «Блядский рот, со мной говорит звезда!!» - подумал Женя.
-Ты слышишь меня, недоумок? – ласково поинтересовался Звездоматка.
-Слышу, Господи…
-Ты меня своей религиозной чушью не томи!
-Это не обращение. Это что-то вроде междометия, я думаю…
-И этой чушью тоже не томи! Ты что думаешь, я тут с тобой о грамматике пришла говорить?
-Кажется, это не совсем грамматика, а что-то вроде...
-Заткнись и слушай: в положенный час ветры смолкнут, небеса остановятся, реки закончат песню; птицы улетят, звери спрячутся, рыбы заплывут как можно глубже; и появится среди нас человек, чьё имя, надо признать, весьма идиотское, но какое есть; и он поведёт людей в новую эру и люди пойдут за ним. Ты знаешь, кто этот человек?
-Неет…
-Конечно, знаешь!
-Не знаю…
-Не скромничай!
-Неужели это я?
-Ты, Женя. Ты.
-Но это… это так странно… Почему я? То есть, конечно, я думал об этом, но… Но, блин, звезда, когда это действительно происходит, то какое-то чувство… Как будто бы ты всё это время был прав, а тебе никто не верил! Представляешь?..
-Аха-ха-ха-ха, конечно же, представляю!!
-И я сижу здесь среди этих сморчков… полный величества и уверенности. Мне кажется, я смогу изменить мир.
-Аха-ха-ха… нет сомнений, сможешь…
-Почему ты смеёшься, звезда?
-Да я просто угораю с того, как ты повёлся, недоумок!! Хахахаха…
-То есть?.. Это всё-таки буду не я?
-Не ты и никто другой, ахахаха! Зачем человечество куда-то вести? Оно и само как-нибудь доковыляет! Но этого того, аха-ха, стоило…)))
-Ты что, мало того, что издеваешься надо мной, так ещё и смайлики тут ставить будешь?
-А что такого, недоумок? У тебя с этим проблемы?
-Да, проблемы! Смайлики, знаешь ли, превращают литературу в какой-нибудь ЖЖ-пост или сообщение в контакте!
-С чего ты вообще взял, что это литература? Тебе не приходило в голову, что ты просто больной мальчик с манией величия? Мало того, что больной, так ещё и озабоченный – прежде, чем поговорить со звездой, наверное, раз пять уже вздрочнул!
-Это вообще тебя не касается! Чего ты ко мне пришла сюда? Чего тебе надо?
-Мне-то ничего не надо. Это тебе надо. Тебе надо понять то, что я тут не просто так. Моё появление в этом тексте на что-то мягко намекает.
Тут один из стариков, кажется, проснулся. Звезда замолчала, а Женя испуганно уставился на кровать справа от него. Старик немного поворочался, поднялся; сел на кровати лицом к Жене. Хрипя:
-Ну что, доигрался?
-Что, простите?
-Говорю, доигрался, мальчик?
Старик был слеп. От этого взгляд его выцветших глаз был во много раз пронзительнее, чем любой другой взгляд зрячего человека.
-Вы о чём?
-О тебе, надо знать. Всё ведь так, как ты и хотел, правда?
-Я не понимаю…
-Ты просил – я давал. Ты никогда не задумывался, почему тебе всё удавалось? Надо знать, ты и правда избран. Я делал всё, что ты просил. Ну и до чего ты докатился?
-Я просто не там перешёл….
-Ты перешёл именно там.
-Я просто не заметил и…
-Что ты не заметил? Что у тебя всё есть? Или что у тебя всё было? Что ты давно мёртв? Что ты даже и не жил никогда? Что именно из этого ты не заметил, Женя?
Старик сокрушенно покачал головой.
Автомобиль медленно ехал назад, люди хватали свои крики и запихивали в глотку обратно, Женя шёл спиной, уходил подальше от красного человечка, презрительно смотрящего на него. Женя сел на скамейку . Женя встал со скамейки и, опять же, спиной пошёл по улице назад. Оставил кусок говна на тротуаре. Забрал пару взглядов у девушек. Забрал свой смех над бедным прилизанным педиком. Опять избежал машины. Избежал рака. Избежал жизни. Он шёл спиной обратно туда, откуда всё начиналось и попутно забирал себя обратно.
Нет, честно, кто ты, Женя? Что тебе нужно в этом мире? Зачем ты это делаешь? Зачем ты это делаешь, Женя? Зачем забираешь себя? Все мы прекрасно знаем, что ты вернёшься. Да ты уже вернулся. И ты никуда не уйдёшь. Твоё место здесь, среди нас, таких же, как ты, Женя. Таких же, как ты.
|
0 
