Весь вечер ветер нагонял мрачные осенние тучи, казалось он гнал их со всей страны, в воздухе висела духота, чувствовалось, что небо всей своей тяжестью низко нависло над землей,- Виктор вытянул руку в окно машины, на нее внезапно упала первая капля, а за ней начал хлестать, подгоняемый ветром тяжелый, сплошной и злой ливень. Виктор поднял стекло. Капли дождя прыгая и крутясь стучали по автомобилю, потоки воды лились по лобовому стеклу, дворники едва справлялись, ничего не было видно. Одинокие прохожие бежали по улице, пытаясь спрятаться в остановочных павильончиках, заскакивали в магазины, все живое в страхе пыталось найти убежище. Капли дождя бешено падали на асфальт, холодные водяные брызги хлестали прохожих, ветер вырывал у них зонты. Из всех сточных труб бежала вода, потоки грязной жижи пузырясь и пенясь неслись по мостовой и булькая пытались провалиться в канализационные стоки, которые не справлялись с таким напором. В такую погоду хорошо сидеть у камина и мечтать, а не торчать в пробке. Поток машин двигался медленно. Машины то замирали, то ползли, то рывками прыгали вперед. Весь этот рваный ритм сопровождался звуками автомобильных клаксонов- резкими и противными.
Виктор набросил Ирине на ноги плед и подоткнул его под них.
В принципе она любила его или была не чужда благодарности за все его старания, что, наверное, и является синонимом любви. Многие мужчины особо не напрягаются в семейных отношениях. Виктор же старался вовсю. Излишнее старание, как и его отсутствие женщин обычно раздражает. Они всегда мечтают о «золотой середине». Переизбыток заботы воспринимается, как покушение на свободу, её недостаток, как нехватка любви. Хотя любви не должно быть слишком много, можно переесть и набить оскомину на всю оставшуюся жизнь. Необходимо было понизить градус любви.
- Как ты меня достал. Черт возьми, за что мне Господь послал такого урода. Хватит мне укутывать ноги. Ты что не знаешь, что можно включить теплый воздух и направить его туда куда нужно.
- Я люблю тебя
- Да знаю я это. Ты уже заколебал меня со своим люблю. Смени пластинку. Скажи что-нибудь настоящее, стоящее, мужское, наконец. Перестань болтать о своей любви.
- И что интересно?
- Нам пора сменить машину. Я хочу БМВ. Знаешь, что такое БМВ? Это автомобиль, настоящий автомобиль. А не это твое корыто.
- Чем тебе не нравится Хонда СРВ?
- Ты еще спрашиваешь, чем меня не устраивает это корыто? Когда в мире существует джакузи, заставлять любимую женщину купаться в корыте, по крайней мере просто не вежливо.
- Не такое уж это и корыто. Мы должны экономить. Зачем нам новая машина. Нам необходимо улучшить жилищные условия, придется потерпеть. Я считаю, что ты очень красива. В любой машине.
- Знаешь, ты мне уже надоел. Что ты несешь? Мы идем ко дну. Наш семейный корабль тонет, а ты этого даже не замечаешь.
- Успокойся. Это кажущееся. Это временное помутнение, это пройдет. У всех пар бывают сложные периоды. Ты просто устала. Нам нужно съездить отдохнуть. Чуть позже.
- Ты думаешь, что все нормально? Что это очередной мой женский каприз, вызванный гормональным всплеском на фоне какой-то там усталости. Ты идиот. Мне надоели все эти игры в счастливую семейную пару.
- Все? Ты ничего не забыла? Ты закончила?
- Ты мне смеешь указывать, что делать? Я закончу, когда захочу. Как я впрочем и делаю в наших сексуальных отношениях- кончаю, когда сама хочу. А то от тебя никакого толку нет. Останови машину. Мне нужно выйти. Я как- нибудь сама разберусь, что нам делать с нашими отношениями, как и с сексом.
- Мы должны решать своим проблемы вместе, - его кажется совсем не задели слова о сексе.
- Останови машину, ты уже и этого сделать не можешь? Остановить машину не может. Кончить меня заставить не может, что за мужик.
-Не остановлю. Посмотри какой ливень. Тебя переполняют эмоции. Через пару минут ты успокоишься и замолчишь. Что я не знаю. Успокойся. Любовь можно найти везде, где она есть. Она повсюду. Тебе нужно лишь оглянуться и посмотреть на меня. Тебе, что, тяжело посмотреть на меня? У тебя плохое зрение?
- Куда мы едем?
- Прекрати спрашивать такую ерунду. Спроси лучше, где мы находимся.
- А где мы?
- На улице.
- На какой улице?
- Да какая разница, улица, как улица. Ничего особенного. Обычная оживленная московская улица.
- Поехали домой. Я что-то перенервничала.
- Поехали. Ты такая привлекательная в гневе. Дай я поцелую тебя.
- Мы всегда поступали, так как ты хотел. И всегда получалось плохо, - задумчиво произнесла Ирина, отвернувшись от Виктора и глядя на улицу, омытую дождем.
Машины потихоньку двигались, понемногу рассасываясь в переулках, параллельных улицах, дворах, наконец, и они остановились перед своим подъездом. Дождь стихал. Поднявшись в лифте на свой этаж, Виктор отпер ключом дверь, и они очутились в своей уютной сухой квартире, этом бетонном укрытии от всех проблем мира, как ему казалось.
Жалюзи были опущены и плотно прикрыты. Ирина нажала на выключатель. Мертвящий, неживой свет залил комнату. Положение вновь становилось невыносимым. Ей было душно дома. Она больше не могла стоять рядом с этим довольным жизнью мужчиной, своим мужем, который распаковывал пакеты, что- то напевал, укладывая продукты в холодильник. Он весь излучал спокойную уверенность, а она была так не уверена ни в чем, и он никак не хотел этого понять. Ей хотелось уйти, уйти куда- нибудь. Но и покинуть его без единого слова она не могла. Что- то должно было произойти. И Ирина спросила мужчину, неподвижно застывшего с банкой фасоли и пристально смотрящего в холодильник.
- Что будем делать?
- Как что, сделаем ужин, а потом будем любить друг друга, потом поболтаем, а там и ночь, будем спать.
Ирина нервно заходила по комнате. Виктор неожиданно взял ее за руку и прижал к себе. Эта внезапная нежность была мне неприятна, она даже ужаснула меня, сердце забилось. Но я побоялась вырваться из его объятий, все же он был моим мужем, и лишь отвернула голову, когда он пытался поцеловать меня. Виктор прислонил меня к стене и упершись рукой в нее навис надо мной:
- Когда тебе предлагают любовь, ты закрываешься, как моллюск в раковине.
- Это вопрос не любви, это вопрос гармонии. Если тебе сложна гармония, скажи мне. Если нет гармонии, зачем быть вместе, лучше расстаться.
- Тебе нужно успокоиться.
- Я успокоюсь тогда, когда мы и мир достигнем гармонии. Бегущие облака, зеленая трава, ручей, одинокое дерево вдалеке, девушка, лежащая под ним, она жует травинку, ее голова лежит на животе юноши, который закинул руки за голову и смотрит вверх, на бегущие облака. На девушке белое платье, с молнией на спине. Он хочет стянуть с нее платье, под которым ничего нет, он это знает, но не смеет прикоснуться к ней. Она слышит, как он дышит, как его грудь и живот вздымаются. Девушка переворачивается, утыкается лицом ему в грудь, и он наконец обнимает ее, обхватывает руками, смыкая их у нее на спине и они замирают, как лев и лань, лежащие вместе, и пьющие из одного источника. Она поднимает лицо, приближает свои губы к его губам. Потрясающая неопытность, чередование страсти и детскости. Они непосредственны, движения их неуклюжи, неуверенны. Они дрожат и едва не плачут. Трясущимися руками он расстегивает молнию, неловко стягивает платье, оно выворачивается наизнанку и отбрасывается на землю, затем сам торопливо освобождается от одежды. Они чувствуют запах друг друга, такой молочный и свежий прохладный, как текущий рядом ручей. Они так нежно касаются друг друга пальцами, словно крылья бабочки трепещут на их телах. Он входит в нее, весь дрожа, она легонько вскрикивает, кусает губы, становится все красивее и красивее. Он видит, какая она красивая. Она смотрит на него, капельки ее пота падают ему на губы, он слизывает их языком. Божественный нектар. Он прижимается ртом к ее груди, она прекрасна, как цветок. Их нагота не тревожит их, в их глазах нет стыда, а только первобытная радость любви, такой природной и естественной, и нежность. Такая нежность, от которой хочется плакать. Я хочу вернуть подобное ощущение гармонии в свою жизнь.
- Ты хочешь сказать, что у нас сейчас нет гармонии?
- Сейчас? А что сейчас? Во мне уже давно нет гармонии. Когда нет гармонии, то нужно стонать, извиваться, дрожать от счастья, изображать высшую степень наслаждения, а в это время, в тебя, в живого человека, суют член. Это так ужасно.
- Даже со мной?
С тобой возможно не так, - немного подумав сказала Ирина.
- Потому что я люблю тебя.
- Любишь? Тогда прими в себя член другого мужчины. Докажи мне свою любовь. Или хотя бы дидло, на первых порах. Ты же любишь меня. Докажи. Я прошу не так много.
Он с удивлением посмотрел на нее. Она глядела ему в глаза, словно ожидая каких- то действий.
Виктор, подбежав к шкафу, встал на колени и начал рыться в его нутре, затем вскочил, сжимая в одной руке искусственный фаллос, в другой интимную смазку. Намазав смазкой фаллос, он скинул штаны и ввел член себе в анус. Сделав несколько возвратно-поступательных движений он с остервенением отбросил дилдо в сторону и натянул штаны: «Ну что, довольна?».
Ирина снисходительно и с презрением посмотрела на мужа: «Какой он жалкий, так легко сделал это, наплевал на свою мужскую гордость, растоптал свое мужское я. Зачем мне любовь такого человека».
- Этого мало. Ты должен переспать с мужчиной, ты же любишь меня, ради любви люди всегда были готовы на многое. Разве я требую невозможного. Это же не вилла в Каннах. Всего лишь взять и пустить в себя другого человека. Пустяк. Мы, женщины, делаем это ежедневно, по желанию и без него.
- Ты с ума сошла. Нет.
- Хорошо, тогда я пересплю с мужиком. Должен же кто-то из нас переспать с мужиком. Если ты не можешь, то я точно смогу. Я не столь эгоистична.
Слова застряли у нее в горле. Надо было действовать. Она схватила сумочку и выскочила из квартиры, хлопнув дверью. Вылетев на улицу, она понеслась к дороге и подняла руку. Возле нее взвизгнула тормозами белая шестерка. Она заскочила в машину.
- В центр.
-Сколько?
- 500 рублей.
- Поехали.
Краем глаза она заметила, что Виктор подбежал к машине и попытался открыть дверь, но водитель оказался проворнее, нажал на газ, и машина понеслась в темноту вечера. Оглянувшись, она увидела размахивающую руками фигуру мужа, который пытался поймать тачку.
Она попросила водителя довезти ее до Спиридоновки. Дождь уже практически закончился, превратившись из ливня в легкую морось, которая уже тоже сходила на нет. Доехав, она расплатилась и пошла в «Дон Педро», ей нравился этот ресторанчик. Он был уютный. Уюта сейчас ей как раз и не доставало.
В ресторане было немного народу, три пары и мужчина, сидящий за отдельным столиком.
Она подозвала официанта и заказала буйабес и бокал Шабли. Огляделась. Её взгляд скользнув по парам, остановился на мужчине. Он чем то напомнил ей американского актера, кажется Тимоти Далтона. Мужчина с волевым подбородком,- отметила она.
Мужчина неожиданно встал и подошел к ее столику.
- Добрый день, девушка, меня зовут Ростислав, разрешите присесть.
- Мне нет дела до того, как Вас зовут и куда. Сюда вас точно не приглашали.
- Остроумно. Я бы хотел с Вами познакомиться и кое-что обсудить.
- Едва ли Вы заметили, что я ужинаю. И еще, она повертела кистью руки, на безымянном пальце виднелось обручальное кольцо, я замужем. И не намерена заводить краткосрочные романы и даже знакомиться черт знает с кем. Тем более, что бокал вина прекрасный собеседник, с ним вряд ли придется скучать.
- Я же не предлагаю вам замуж и я не черт знает кто.
- Вот видите, Вас даже черт не знает и Вы смеете еще знакомиться с женщиной.
- Извините, но я не уйду, тем более это займет всего одну минуту.
- Мужчина, или Вы воспитывались в деревне, где слыхом не слыхивали про хорошие манеры или впали в распространенное заблуждение, что случайно разбогатев, вам теперь можно все, словно деньги дают полную вседозволенность. А возможно то и другое сразу.
- Возможно. Но все же.
- Нет.
- Может Вы все таки разрешите присесть и поговорить.
- Какой настойчивый,- подумала Ирина.
- Нет, ненавижу мужчин.
- Даже так?
- Так, но они еще не знают об этом. Вы первый.
- Я польщен. Я присяду?
- Вам, наверное, и в голову не приходит, что есть более важные вещи, чем наш разговор.
- Например?
- Мой ужин.
- Вы и вправду так считаете?
- Даже больше, чем считаю. Я уверена в этом.
- Мне нравятся эгоистки. Они искренне любят себя.
- Да, это так. Тем более, я еще не встретила другого человека, который был бы более достоин моего внимания, чем я.
- А как же муж?
- Девушка в наше время должна позаботиться о себе.
- Так. Вы любите его?
- О чем Вы говорите?!
- Деньги?
- Какие там у него деньги. Так, слегка есть. Хотя и это тоже. Но больше покой и ощущение нормальности жизни. Замужество- способ избежать абсурдности существования. Но в итоге бесконечное множество маленьких абсурдов превращаются в один большой.
- Тогда тем более, разрешите я присяду. Кто любит себя, тот вполне может полюбить другого. Есть хорошая практика.
- Не думаю.- продолжила Ирина
- Если Вы так не думаете, то Вы очень одиноки.
- Не можете ли Вы проводить свои психологические экзерсисы в другом месте?- разозлилась Ирина- я замужем и я верна своему мужу.
И что, разве замужество и верность- это билет в счастье? Мне кажется, что Вы не очень счастливы.
Он взбесил меня. Но что-то в нем определенно было и я решила все же уделить ему немного времени.
- Хорошо, присаживайтесь. Вы психолог?
- Нет
- А кто?
- Человек. Просто мужчина, которому понравилась одинокая женщина за столиком вечернего кафе, и он захотел переспать с ней. У меня номер в Марко Поло, если мы пройдем в ту дверь, то окажемся в Отеле. Как Вы на это смотрите? У меня в номере есть шампанское и икра.
- И почему я должна пойти с Вами?
- Я умею гадать по руке, умею управлять небесными светилами, никогда не ем лука и чеснока. Просто идеал мужчины.
- Небесными светилами управлять несложно, все могут. С собой то Вы в состоянии управиться?
- При встрече с собой я обычно отворачиваюсь. Так как насчет моего предложения?
- Может быть.
- Как насчет завтрака?
- Как насчет икры с шампанским?
- У меня худшие намерения.
- Мужчины с лучшими намерениями меня не интересуют.
- Так мы идем?
- Я собралась ужинать.
- Этот вечер я хотел провести с Вами.
- Нет.
- У меня есть еще один соперник?
- Да, это мой муж.
- Ууф, о нем я уже слышал, я думал, что кто-нибудь более серьезный. Надеюсь, что он не обидится, если я украду у него один вечер.
- Он не поверит что кто-то может украсть меня лишь на один вечер.
- Даже так? Но….
- Хорошо. Я согласна. У Вас такая влекущая и в то же время печальная улыбка. Я боюсь, что мой отказ разобьет Вам сердце.
- Может, потанцуем? Доставьте мне вертикальную радость, а я чуть позже доставлю Вам радость горизонтальную.
Ирина покачала головой из стороны в сторону, как бы говоря нет без слов. Слова утомили ее.
Ростислав взял ее руку в свои, немного помолчав, он сказал: «Вспомни сказку, если никогда не пойдешь в лес, с тобой никогда ничего не случится, и твоя жизнь так и не начнется»
– Откуда мне знать, что ты не сделаешь мне больно, не обидишь меня? – спросила Ирина. Она была в замешательстве. Откуда мне знать, что ты меня не изувечишь, так что только останется кровавое месиво вместо лица? Откуда мне знать, что ты не маньяк?
– Бесполезный вопрос, – ответил Ростислав, – придется тебе поверить мне на слово. И залихватски опрокинул в себя ее бокал с остатками вина.
Ирина положила свою ладонь на руку Ростислава.
- Я хочу, чтобы ты украл мою скуку. Мне не очень весело. Мне невыносимо печально. Страшнее всего пустой дом, дом без души. Как скрипка без струн.
- Я не буду спрашивать, почему Вы одна, почему пьете это плохое вино, почему печальны. Я ни о чем не буду спрашивать.
Она пристально посмотрела ему в глаза: «Ты ощущаешь, как чувство возникает между нами?». Ростислав нервно сглотнул. Ирина еще раз подумала и решила: «Зачем отказывать мужчине, стоит ли портить себе настроение».
Ирина вспомнила Виктора, его вечное люблю, его постоянные: нам нужно думать о будущем. Её лицо больше не выражало безучастия, на нем было написано здоровое любопытство. Она была готова ко всему. Уже все равно. Иногда нужно пробовать новое, тем более в таких обстоятельствах. У нее еще не было секса с незнакомцем. Почему бы нет?
Она попросила счет. Расплатилась, поднялась и взяв Ростислава за руку, произнесла: «Идем? Где твой номер для свободных людей?». Ростислав медленно поднялся, пропустил ее руку под свой локоть и они медленно направились к проходу в отель. Красивая женщина за одним из столиков заговорщицки подмигнула ей, Ирина не придала этому значения.
Они прошли через холл гостиницы и поднялись на этаж. Ростислав вставил карточку, щелкнул замок, и дверь отворилась. Проходи,- вдруг решительным тоном произнес мой спутник, и я почувствовала, как его пальцы сжали мне запястье. Я испугалась, я так страшно испугалась, что сознание мое помутилось, и я привалилась к стене прихожей. Мне захотелось вырваться, сбежать из этого номера. Но воля моя была парализована…парализована моей же одержимостью, какой-то неистовостью. Я не хотела уступать этому чужому для меня человеку, вы меня поймете, не могла же я показать ему свою слабость. И вот…дверь за нами захлопнулась. Мне захотелось что-то сказать ему, объяснить, но не могла произнести ни звука: он сжимал мое запястье своими сильными пальцами, сжимал властно. Я смутно осознавала, что он подталкивает меня в комнату. И я оказалась наедине с этим чужим человеком, в чужом номере, в московской гостинице. В этом было что- то надреальное.
Извини, если я сделал тебе больно, я… я боялся, что ты убежишь, ты так дрожала,- сбивчиво произнес мужчина.
Ирина все еще дрожала: «Давай, убивай меня скорее, насилуй, или насилуй, а потом убивай, и покончим с этим!- запальчиво крикнула она.
Но ничего подобного не случилось. Вместо этого Ростислав положил руку ей на плечо и молвил:
– Мы здесь не для того.
- А для чего мы здесь?
Он подошел к столику, налил бокал шампанского, взял ложечкой черной икры, дал ей и сказал:
– Попробуй и будь умницей. Отныне ты будешь знать, кто хорош, а кто не очень, и что не бывает хороших и плохих, в каждом человек так густо намешано всего. Давай просто поболтаем, и сама все увидишь. Ведь для девушки, чтобы ей не ошибиться, есть единственный верный вопрос: «Где Душа?».
- И где же моя душа?
- Думаю, что ты сама должна ответить на этот вопрос. Каждый идет по пути, который избрал себе сам, и встреченные им на этом пути люди лишь могут убедить его в правильности или неправильности пути, не более того. Они не могу спасти его. Он сам себе спаситель.
И от чего нужно спасать меня,- спросила Ирина?
- От непонимания любимого человека. Иногда, ожидая, пока любимый ее поймет, женщина утомляется и становится раздражительной. «Почему он никак не может понять, о чем я думаю, чего я хочу?!» – жалуется она. Она устает все время задавать этот один и тот же вопрос, задавать его себе или подругам. И все же эта проблема имеет решение, причем весьма эффектное, простое и эффективное.
Если женщина жаждет найти возлюбленного, который обладал бы такой чуткостью, она должна быть готова открыть ему тайну своей женской двойственности. Ты должна рассказать своему мужу о сокровенной женщине – о той, которая живет в тебе и вместе с тобой самой образует пару. Ты сделаешь это, научив мужа задавать два обманчиво простых вопроса, которые позволят тебе почувствовать, что тебя видят, слышат и понимают.
Первый вопрос: "Чего ты хочешь?" Почти каждый мужчина, как правило, задает его так как умеет. Но есть и еще более важный вопрос: «Чего хочет твоя сокровенность?».
Ирина попросила еще налить шампанского. Второго вопроса он мне никогда не задавал. А первым вопросом уже заколебал. «Чего ты хочешь, чего ты хочешь?» и так каждый час. Это надоедает. А о сокровенном он никогда и не спрашивает. Только талдычит: «Я люблю тебя. Я знаю, как для нас лучше». А как для меня лучше, его просто не интересует. Он даже понять не может, что для нас и для меня могут разниться. И с каждым днем моя любовь скукоживается, забивается вглубь души и тихо умирает там, в самом отдаленном углу, под лавкой.
- Я даже перед свадьбой напилась. Мне так хотелось, чтобы со мной носились, уделяли внимание, спросили наконец- чего я хочу на самом деле. А никто не спросил,- всхлипнула она.
- Так нужно было отменить свадьбу.
-Зачем? Я не хотела больше проблем, моя жизнь и так была одна сплошная проблема. Я устала бегать кругами. Я должна была остановиться. Виктор был не самым худшим вариантом. И я поехала в ЗАГС.
Ростислав пригубил шампанского, посмотрел на Ирину и, продолжил: «В каждом любовном союзе Смерть имеет свою долю. Люди притворяется, что способны любить. Но они просто живут своими иллюзиями относительно любви, а им всего лишь стоит дать умереть им, чтобы раскрытья навстречу настоящим чувствам. Мы притворяемся, что можем идти вперед, но, чтобы идти вперед, нам необходимо похоронить наши пустые ожидания. Мы притворяемся, что у нас что-то получится, и что наша любовь будет жить вечно. Но любовь буквально все превращает в прах – все. Человек не хочет, чтобы это произошло. Но этого не избежать, именно так должно быть, и человека, чья истинная природа глубока и дика, такая задача неизменно привлекает. Ты такой человек, ты настоящая природная женщина, поэтому ты и согласилась подняться ко мне в номер. Подавленная женщина никогда бы не решилась на такой шаг, она бы посчитала меня сумасшедшим. Но что взять с подавленной женщины, она неинтересна никому, даже своему мужу, поэтому так много трудоголиков, которые не спешат вечером в свои дома. Они пытаются понять, почему отношения, которые начались так замечательно, начинают давать сбои, буксовать, а иногда и вовсе разлаживаются. Все очень просто: заканчивается этап безоглядной влюбленности. Влюбленность- она же, если честно, вообще ни о чем. На смену фантазиям должны прийти отношения, требующие более серьезной отдачи, и тогда люди должны призвать на помощь всю свою мудрость и умение, которых у них зачастую нет. Из- за этого многие отношения обречены на развал. Любовь требует жертв. Она требует отваги.
- Отваги у меня хоть отбавляй, мне ума не хватает.
- Что ты любишь?- вдруг произнес Ростислав.
- Обожаю все одноразовое, забываю прошлое и надевать белье,- засмеялась Ирина и выскользнув из платья прошмыгнула мимо Ростислава в ванную, закрыв за собой дверь на защелку. Через какое-то время, из ванной высунулась ее рука и поманила Ростислава внутрь. Он пошел к ней. Ирина стояла в ванной под струями воды, он скинул одежду и залез к ней. Какое- то время они целовались и ласкались под душем. После ласк, намылив руки, они вымыли друг друга со всеми подробностями. Затем, взяв Ирину на руки, Ростислав отнес ее на кровать. Положив ее, он склонился над ней и лаская ее грудь и живот начал говорить: «Женщина в ночи, одна, в постели. Как это волнительно. Она похожа на одинокий дом, стоящий на отшибе, посередине огромного поля. Он так одинок, он ждет странника. И я вхожу в него. Он наклонился над ней и поцеловал в губы. Затем прилег рядом, продолжая шептать в ухо и ласкать ее, затем вошел в нее. Она вскрикнула. Ростислав целовал Ирину, и в такт фрикциям говорил: «Ты одинока, грустишь, над тобой черное небо, но тут появляется друг. Он приходит к тебе и тучи рассеиваются, из- за облаков выглядывает солнце и ты начинаешь дрожать и радоваться, как дитя». Ее молчаливое внимание, прерывистое дыхание, стоны, переходящие в крики были красноречивее всяких речей.
Ирину охватывало странное ощущение взлета и падения одновременно, все меркло, мерцали радужные вспышки, которые становились все ярче, тело обретало невесомость, и вся чувствительность переходила в клиторальную зону, собираясь в одной точке. Уже было невозможно различить, что охватило ее- боль или наслаждение. Все мышцы свело нервной дрожью. Сознание стало полностью инстинктивным, было похоже, что ее ввергли в состояние транса, существовали только ритмичность, запах и звук. И только одна мысль пульсировала в висках: «еще», «не останавливаться». По коре головного мозга пробегали импульсы, какая- то зона она вспыхивала все ярче и ярче, как сверхновая, и в один момент вырывался гейзер, выплеснулось напряжение и из груди под большим давлениям вырвалась воздушная струя, окрашиваемая в стон. Ростислав переменил позицию, она чувствовала, как подключилась вечно неуловимая точка G, ощущения стали менее резкими, ее обволакивало теплом, тело размягчалось, становилось все горячее. Ее кидало из сладострастия в нежность и обратно, а потом тело разрядилось салютом в несколько залпов. Ей захотелось заплакать, чтобы получить еще и эмоциональную разрядку, кроме физической.
Я ввязалась в эту авантюру только из- за своего исступленного желания помочь самой себе и наказать Виктора, ни о каких личных чувствах и речи быть не могло. Такие минуты животной страсти выпадают на долю человека не так уж и часто в жизни и то одному из сотен тысяч. Не будь этой дурацкой ссоры с Виктором я никогда бы и не узнала, как пылко, с какой иступленной и необузданной страстью я могу упиваться жизнью, горячей сексуальной жизнью. Я, жившая до сих пор в неведении о существовании темных сил бытия, упивалась ими. Постигала, как мощно и причудливо моя женская природа в едином дыхании бросает меня то в жар, то в холод, то переполняет меня восторгом, то кидает в пропасть отчаяния, то заставляет прочувствовать в себе самой борьбу жизни и смерти. Этот вечер была поединком, он был насыщен столкновением и словами, страстью, смесью агрессии и нежности, любовью и ненавистью, слезами и просьбами о пощаде, мольбами и опьянением. Он показалась мне тысячелетием.. Мы, в слитном порыве, бросались друг в друга, один- неистово, другая- безотчетно. Я вышла из этого поединка на смятых простынях преображенной, с новыми помыслами, с новыми чувствами и эмоциями.
- Эта сцена понравится всем этим сволочным извращенцам.
- Какая сцена?
- Какая сцена? Ну мы с тобой вдвоем в постели, незнакомые люди. В окно сочатся сумерки.
- Кому понравится?
- Ну тем, кто наверху. Ты думаешь, что они не подсматривают за нами.
- Да тут никого нет.
- Откуда нам знать, что где есть, а чего где нет. Всем интересно понаблюдать.
- Ты веришь в Бога?
- Не знаю. Но мне кажется, что Вера- единственное, что не дает нам сойти с ума.
- Не хватало тебе еще впасть в религиозную экзальтацию.
- У моей веры было иное приложение, чем Бог. Я верила в будущее. Я хотела жить нормально, я хотела иметь детей, Я хотела иметь дом, скромный, почти маленький. Мне хотелось прижаться к чему- нибудь крепкому, каменной стене, заснуть в укрытии, уверенной в защите. Хотелось смотреть из постели на своего мужчину, как он одевается, чтобы идти на работу, где в поте лица будет зарабатывать на нашу жизнь. Хотелось подойти сзади и обхватить руками эти сильные плечи, которые смогут защитить тебя от дождя. Я думала, что это и есть жизнь. Может еще не поздно, может я еще могу вернуть то ощущение, те мысли, может я перестану хотеть невозможного? Мама всегда говорила мне, что я сладкий персик. Счастье тому, кому я достанусь. Она ошибалась. Я только одно и умею- качественно выносить мужчинам мозг.
- Какие у тебя были отношения с матерью?
- Когда я объявила матери, что намерена заняться своей карьерой, она не поверила, что я могу добиться чего-то стоящего, и научила меня паре-тройке рецептов. А в общем как у всех, продолжила Ирина,- она хотела, чтобы я жила лучше ее¸ и в тоже время боялась этого. Обычный материнский дуализм. Мне не хватало ее любви. Она все время ворчала, контролировала мой каждый шаг, понижала мою самооценку. А когда я обижалась, говорила: «Я же люблю тебя. Только любящий может сказать правду. Все ради того, чтобы ты стала лучше». А я и так была лучше, куда же еще, мне не нужна была такая правда, мне нужна была только любовь. Мой отец тоже был суровым человеком, он никогда открыто не проявлял свою любовь ко мне. Я была его долгожданной дочерью, но видно я не соответствовала его стереотипам. Он в первом классе был влюблен в одну девочку, Ирину Львову, он и меня назвал в честь ее. Он так хотел, чтобы я была на нее похожа, тем сильнее было его разочарование. Я не оправдала его надежд. Он все время меня подкалывал. Он ни разу не назвал меня принцессой, не говорил, что я самая красивая. А я так ждала. Так и не дождавшись от них слов любви, я выросла. Повзрослев, как и большинство молодых женщин, обделенных любовью своей матери и отца, я рано стала проявлять интерес к юношам, в надежде услышать от них то, чего никогда не слышала от своего отца. Потом меня стали предавать возлюбленные. Моя первая любовь предал меня в день моего рождения. Он сказал мне, что использовал меня, чтобы досадить своей бывшей подружке, и что на самом деле любит именно её. Это был самый необычный подарок на День Рождения, который могла получить девушка. Ты понимаешь, что такое не способствует счастью, такое способствует сердечным ранам, которые еще кровоточат, если я вспоминая о них. Мужчина, с которым я встречалась до Виктора, плохо со мной обращался, он обещал мне, что мы будем вместе, но не делал ничего для исполнения своих обещаний. Если женщине никто никогда не говорил, что она награда за мужскую доблесть, что за нее стоит сражаться, то женщина начинает верить, что она обычная, даже никакая и именно такого обращения она и заслуживает. Я не чувствовала себя наградой, я всего лишь ощущала себя трофеем. Для меня подобное отношение становилось своеобразной извращенной формой внимания; как и все женщины, я начинала думать, что может быть такое отношение лучше, чем вообще никакого. Затем, я встретила Виктора и оказалась замужем за не сомневающимся, прямым человеком, который был уверен в своей правоте, и не считал нужным развивать отношения с женой из- за мысли, что раз они замужем, то уже всё, дальше ничего не нужно, мы достигли вершины отношений и что слова о любви могут заменить мне мои сомнения и желания. Виктор не был злым, я не был жестоким. Он очень приятен в общении, но он ни в чем не сомневался. Конечно, меньше всего в этом мире женщине нужен сомневающийся мужчина. Ей нужен возлюбленный, ей нужен воин, а не хороший парень, даже не сомневающийся. Он должен был сомневаться, хотя бы в том, что женитьба это не взятие крепости навсегда. Я осознала, что никогда не буду по-настоящему любима, за меня никто не будет по-настоящему сражаться. И я стала истеричной и раздражительной. я замкнулась еще больше.
- Все понятно, он не сражается за тебя, он решает за тебя. Ведет себя так, как будто уже завоевал тебя навсегда. А ты злишься. Женщина хочет быть вечной наградой, она желает ежедневного завоевания себя.
- Конечно. Большинство мужчин хотят «получить» женщину без особых усилий со своей стороны. Они хотят наслаждаться всем, что дает красота, без горестей, которые приносит битва. Ты такой же. Зарядился энергией от меня; использовал меня, чтобы почувствовать себя мужчиной. Но это мнимая сила, потому что она зависит от внешних источников, вместо того чтобы исходить из глубины сердца. И это верх эгоизма. Такой мужчина ничего не предлагает, а забирает все.
- Я опустошил тебя, забрал все, в том числе твои сомнения и страхи. Ты пустой сосуд и твоему мужу станет легче. Он наполнит тебя заново, и ты успокоишься.
- Интересно, а что я теперь скажу мужу? И что будет, когда я вернусь домой? И что мне вообще делать?
- У меня нет ответов на твои вопросы. А когда нет ответов спор между мужчиной и женщиной начинает идти по кругу и ни о чем договориться не удается. Давай лучше вернемся в постель. Мужчинам и женщинам стоит договариваться лишь в ней.
- Это слишком просто.
- Да, поэтому не так сильно ценится. Желательно уделять этому месту больше внимания, Станет легче жить.
- Ладно, со мной все понятно. А тебя что привело в нашу постель?
-Жена.
- Жена? Так ты женат. Здорово. Она не любит тебя? Ты ей совсем не нужен? Бедненький.
- Нет, все не так. Я ни на что не годен и поэтому ей нужен. Мы одного поля ягоды. Оба не в силах отказать себе ни в чем.
- Так из чего состоит ваша жизнь?
О какой жизни ты говоришь? Об этой? Ребенок уже не требует столько внимания, учится. Мы предоставлены сами себе. Развлечения наши примитивны- кино, рестораны, изредка выставки, театры. Всё как у всех. Жена одна смотрит телевизор. Ребенок закрывается у себя в комнате. Каждый сам по себе. Скука. Скука пожирает наши души.
- Хорошо, что хоть не сам за себя.
- Мы до сего дня не изменяли друг другу, но думали об этом. Она знает, что я способен на измену, я знаю, что она тоже. Поэтому, чтобы измена не была тайной, мы решили изменить друг другу с незнакомцами под присмотром друг друга, и успокоиться. Завтра поделимся впечатлениями. Женщина, которая подмигнула тебе, когда мы шли к отелю- моя жена. Я опередил ее, раньше уговорил тебя, чем ему удалось заинтересовать её.
- Извращенцы. Вы мною попользовались. Но я не сержусь на вас. Мне даже понравилось,- сказала Ирина, выпорхнув из постели. Я в душ.
Одевшись, она подошла к Ростиславу, который стоял с бокалом шампанского у окна. Ирина прижалась к нему, обняла, сомкнув руки у него на груди, и зашептала в ухо:
- Я не хочу прощаться сегодня.
- Так давайте простимся завтра.
- Нет, нет¸ мне завтра рано вставать. Важный день.
- Завтра выходной.
- Нет, важный день, тем более он уже наступил, мне нужно разговаривать с мужем.
- Не завидую тебе.
Ирина прижалась к нему сильнее.
- Скоро пойдет дождь. Мне нравится гулять под дождем.
- Да? Мне тоже. Идем?
- Хорошо.
Они вышли из отеля и пошли по Спиридоновке в сторону Пушкинской площади.
Ирина взяла Ростислава под руку. Они шли и немного разговаривали.
- Знаешь, несмотря на свои размеры и кажущуюся сложность Москва очень провинциальный город.
- Зато в Москве есть красивые женщины.
- Они сюда со всей страны стекаются.
- Московские женщины более эмоционально зрелые. Большой город способствует быстрому развитию, необходимо выживать.
Наконец они дошли до метро.
Я поеду домой,- сказала Ирина и поцеловала Ростислава в щеку.
- Я тебя провожу. Где Ты живешь?
- На Западе
- На Западе? Отлично.
Ростислав вышел на дорогу и стал ловить машину. Наконец остановилась старенькая «Волга». После недолгой торговли, Ростислав распахнул заднюю дверь: «Присаживайтесь, моя королева. Экипаж конечно недостоин Вас, но…машина тем и хороша, что способна довезти человека до места назначения без помощи лошадей».
В машине он усмехнулся.
- Что?
- Везу замужнюю женщину к мужу. Отличная ситуация.
Ростислав довез меня до остановки. Поцеловав его на прощание, я вышла из машины. Домой идти не хотелось, что-то удерживало меня от этого шага. Я еще долго бродила по улицам, но ноги сами принесли меня к моему дому, я взглянула вверх, в окнах горел свет. Я увидела силуэт Виктора в окне. Он смотрел на улицу, он ждал меня. Мне стало стыдно. Поднявшись на этаж, я толкнула дверь в квартиру. Она была незаперта. Я вошла внутрь. Виктор стол в дверном проеме и пристально смотрел на меня. Он молчал.
Скинув туфли и бросив сумочку на скамейку в прихожей, я подошла к нему и четко, выговаривая каждую букву, сказала:
- Я н-е-д-о-с-т-о-й-н-а т-е-б-я. Я и-з-м-е-н-и-л-а т-е-б-е.
- Я не думаю, что кто-то может быть недостоин любви, которую вызывает. Так значит так. Никто не застрахован от ошибок. Все логично,- ответил Виктор.
- Прощая меня, ты только унижаешь себя.
- Я знаю все твои недостатки, но человек может исправиться, нужно только верить в него.
- Я изменила тебе. Ты понимаешь это?
- Твое прошлое, даже недавнее, меня не касается. Сейчас ты со мной, только это имеет значение.
- Если ты не замолчишь, я начну тебя презирать.
- Хорошо, давай прекратим этот разговор.
- Зачем ты так делаешь Виктор, почему ты так добр ко мне?
- Все для тебя, Ира. Потому что не могу иначе, потому что люблю.
- Тебя ничто не может смутить. Я буду спать в другой комнате.
- Почему?
- Я до предела взвинчена.
- Я помогу тебе.
- Нет, ты ничем не сможешь помочь. Я все должна решить сама. Прости.
Она прошла мимо него в комнату и села на диван. Затем заплакала.
- Увези меня.
- Куда?
- Туда, где я смогу полюбить тебя.
- Это где?
- Ты даже не представляешь, где это. О чем тогда с тобой можно говорить.
- Так расскажи.
- Ты не поймешь.
- Ты удивишься, но я могу понять очень многое, если ты перестанешь истерить и сможешь внятно сказать, чего тебе не хватает.
- Я же девушка, у меня нет ответов, у меня только вопросы. Это мужчины созданы для ответов.
- Кто он?- неожиданно выпалил Виктор.
- Не знаю. Случайный попутчик в постели. Крепкий симпатичный мужчина. Не более того.
- У тебя есть один недостаток. Для тебя красивая внешность и крепкое телосложение синоним настоящего мужчины. И ты страдаешь из- за этого.
- Ни один мужчина не заставит меня больше страдать. Включая тебя.
- Меня? Разве я могу причинить тебе зло?
- Люди, которые не получают того, к чему стремятся, ожесточаются и хотят причинить боль тому, кто заставляет их страдать.
- Я получил все, что хотел. Я не такой.
- Ты не получил моей любви. Да. Ты не такой. И возможно в этом нет ничего, что достойно уважения.
- Я бы предположил иное.
- Что?
- Ты не в себе.
- Нет, впервые в жизни я знаю, что мне делать.
- Что ты хочешь от меня?
- Чтобы ты был мужчиной, чтобы я могла гордиться тобой.
- Я и так мужчина.
- Ну разозлись, накричи на меня, обзови меня, ударь меня.
- Я люблю тебя. Что я могу предложить тебе, кроме своей любви. Ничего.
- Как мило с твоей стороны. Я сейчас расплачусь от умиления.
- Не задалась у нас жизнь,- вздохнул Виктор.
- Только не вздумай жалеть меня.
- Я не жалею. Я искренне не понимаю. Почему ты пытаешься уйти от судьбы? Ведь твоя судьба- это я. Нас несет вместе мчащимся вихрем жизни. Не противься. Он почти плакал.
- Ты сбиваешь меня с толку
- Как сбиваю?
- Да так, своим присутствием, своим видом, своим запахом. Я теряю ориентиры и злюсь.
- Тогда давай поговорим завтра, завтра мы сможем поговорить спокойнее, пройдет время.
- Витя, мы же женщины, мы сами не знаем каким будет завтра. Поэтому говори сейчас. Что тебя волнует?
- Ты не бросишь меня? Представь, как я буду горевать, если ты исчезнешь из моей жизни.
Ирина улыбнулась и взъерошила мужу волосы: « Как я могу тебя бросить, у тебя такой заторможенный вид.
- Какой вид?
- Извини, я хотела сказать заброшенный.
- Чего же тебе не хватало, чего?
- Я хотела помощи, но не дождалась ее.
- Давай посидим молча.
- А то потом? Потом то что?
- Ты поцелуешь меня. Потом я тебя.
- Такая сумбурная ночь. Ничего более сумбурного у меня не было.
Виктор поцеловал жену. Она приникла к нему.
- Это возбуждает. Нужно перебить его запах.
Немного посидев, они перешли в спальню, каждый думал о своем:
- Никогда себе не прощу, что она изменила мне. Это моя вина. Я что- то делал не так.
- Он хороший, я ценю его. За что? За то, что он всегда был со мной добр и ласков. Он настоящий мужчина. Где мне найти лучше и стоит ли искать? А любовь? Ну что любовь? Она обязательно вернется или появится вновь.
Утром она проснулась раньше Виктора. Он спал, обняв подушку.
Ирина подошла к окну и распахнула шторы. Потянувшись, произнесла: «Кажется, день будет прекрасным».
Вдалеке по дороге ехала длинный белый автомобиль. Свадебный лимузин вез очередных жертв на ритуальное заклание.
|
4 
